«Благая часть» – это разговор о самом важном, это ответы на жизненные, беспокоящие душу вопросы. Авторская программа протоиерея Евгения Попиченко выходит ежедневно на телеканале «Союз».

– «Во гробе плотски, во аде же с душею яко Бог, в раи же с разбойником, и на Престоле был еси Христе, со Отцем и Духом, вся исполняяй, Неописанный» – так о сегодняшнем дне говорит Церковь в своих молитвах. Днесь Великая Суббота, суббота покоя. Сегодня наш Господь упокоился во гробе, Его душа снизошла во ад для победы над лютым злодеем и для освобождения плененных.

Этот день всегда отражается в потрясающем богослужении Церкви. Попробую его передать, прочитав один из любимых моих рассказов Никифорова-Волгина «Великая Суббота».

В этот день, с самого зарания показалось мне, что старый сарай напротив нашего окна как бы обновился. Стал смотреть на дома, заборы, палисадник, складницу березовых дров под навесом, на метлу с сизыми прутиками в засолнеченных руках дворника Давыдки, и они показались обновленными. Даже камни на мостовой были другими. Но особенно возрадованно выглядели петухи с курами. В них было пасхальное. (Это слова мальчика, который проживает церковную жизнь и пытается ее передать.)

В комнате густо пахло наступающей Пасхой. Помогая матери стряпать, я опрокинул на пол горшок с вареным рисом, и меня «намахали» из дому: – Иди лучше к обедне! – выпроваживала меня мать. – Редкостная будет служба... Во второй раз говорю тебе; когда вырастешь, то такую службу поминать будешь... Я зашел к Гришке, чтобы и его зазвать в церковь, но тот отказался: – С тобою сегодня не пойду! Ты меня на вынос плащаницы зеброй полосатой обозвал! Разве я виноват, что яичными красками тогда перемазался?

В этот день церковь была как бы высветленной, хотя и стояла еще плащаница и духовенство служило в черных погребальных ризах, но от солнца, лежащего на церковном полу, шла уже Пасха. У плащаницы читали «часы», и на амвоне много стояло исповедников.

До начала обедни я вышел в ограду. На длинной скамье сидели богомольцы и слушали долгополого старца в кожаных калошах: – Дивен Бог во святых своих, – выкруглял он тернистые слова. – Возьмем к примеру преподобного Макария Александрийского, его же память празднуем 19 января... Однажды приходит к нему в пустынное безмолвие медведица с медвежонком. Положила его у ног святого и как бы заплакала... – Что зa притча? – думает преподобный. Нагинается он к малому зверю и видит: слепой он! Медвежонок-то! Понял преподобный, почто пришла к нему медведица! Умилился он сердцем, перекрестил слепенького, погладил его, и совершилось чудо: медвежонок прозрел! – Скажи на милость! – сказал кто-то от сердца. – Это еще не все, – качнул головою старец, – на другой день приносит медведица овечью шкуру. Положила ее к ногам преподобного Макария и говорит ему глазами: «Возьми от меня в дар, за доброту твою»...

Литургия Великой Субботы воистину была редкостной. Она началась как всенощное бдение с пением вечерних песен. Когда пропели «Свете тихий», то к плащанице вышел чтец в черном стихаре и положил на аналой большую, воском закапанную книгу. Он стал читать у гроба Господня шестнадцать паремий. Больше часа читал он о переходе евреев через Чермное море, о жертвоприношении Исаака, о пророках, провидевших через века пришествие Спасителя, крестные страдания Его, погребение, Воскресение... Долгое чтение пророчеств чтец закончил высоким и протяжным пением: – Господа пойте и превозносите во вся веки...» Это послужило как бы всполошным колоколом. На клиросе встрепенулись, зашуршали нотами и грянули волновым заплеском: – Господа пойте и превозносите во вся веки...» Несколько раз повторил хор эту песню, а чтец восклицал сквозь пение такие слова, от которых вспомнил я слышанное выражение: «боготканые глаголы». Благословите солнце и луна…Благословите дождь и роса… Благословите нощи и дни… Благословите молнии и облацы… Благословите моря и реки… Благословите птицы небесныя… Благословите звери и вси скоти…

Перед глазами встала медведица со слепым медвежонком, пришедшая к святому Макарию: – Благословите звери!.. «Поим Господеви! Славно бо прославися!» Пасха! Это она гремит в боготканых глаголах: Господа пойте и превозносите во вся веки! После чтения Апостола вышли к плащанице три певца в синих кафтанах. Они земно поклонились лежащему во гробе и запели: «Воскресни, Боже, суди земли, яко Ты наследиши во всех языцех».

Во время пения духовенство в алтаре совлачало с себя черные страстные ризы и облекалось во все белое. С престола, жертвенника и аналоев снимали черное и облекали их в белую серебряную парчу. Это было до того неожиданно и дивно, что я захотел сейчас же побежать домой и обо всем этом диве рассказать матери...

Желаю всем пережить эту службу. Помогай нам всем Господь! Записал Игорь Лунёв